Творческое наследие Муслима Магомаева

17 августа великому певцу исполнилось бы 70 лет

Его называли Орфеем советской эстрады. Подобно мифическому герою, который при помощи подаренной ему Аполлоном лиры мог легко укрощать диких животных и двигать леса и горы, Муслим Магомаев обладал полной властью над зрительным залом.

Он стажировался в миланском «Ла Скала» и пел в парижской «Олимпии», стал лауреатом музыкальных конкурсов в Сопоте и Каннах, народным артистом Азербайджана и СССР. Ему был под силу любой репертуар: от сложнейших оперных арий до «несерьезных» вещей вроде «Свадьбы», «Королевы красоты» или саундтрека к мультфильму «По следам бременских музыкантов». Кстати, о любви, которую он воспевал, Муслим Магометович знал не понаслышке — с красавицей-певицей Тамарой Синявской певец прожил более 30 лет и до конца своих дней дарил любимой цветы. Сегодня о Муслиме Магометовиче вспоминает его коллега, друг и сосед Владислав Аркадьевич Верестников.

Владислав Верестников: «Муслим был максималистом и часто повторял: «Хочу, чтобы меня запомнили молодым!»

«НА ОДНОМ ИЗ КОНЦЕРТОВ МАГОМАЕВА НА СТАДИОНЕ ХЛЫНУЛ ДОЖДЬ — ВОДА СТОЯЛА СТЕНОЙ. НИ ОДИН ЧЕЛОВЕК НЕ УШЕЛ»

— Владислав Аркадьевич, говорят, вас с Муслимом Магомаевым познакомили ваши жены. Это правда?

— Да. Случилось так, что Тамара Синявская и моя жена, Людмила Сергиенко, вместе были на стажировке в Италии, где и подружились. Когда и мы с Муслимом познакомились, оказалось, что у нас много общего — на самые разные темы мы могли говорить часами. Мы с Тамарой и Людой были первыми слушателями всех его произведений, он их, можно сказать, проверял на нас. Продлилась наша дружба до последних его дней, а это больше 30 лет.

— Вы относились к Муслиму Магометовичу с почтением, хотя почти ровесники. Чем он вас так восхищал?

— Мы познакомились, когда мне было 30 лет, ему — 34. Большинство хитов и грандиозных концертов, которые принесли Магомаеву феерическую славу, были уже позади, впереди — некий творческий спад. Он скрупулезно перебирал свой репертуар, анализировал его, искал произведения, соответствующие его возрасту. К сожалению, их ему уже не писали в таком же большом количестве, как раньше, — композиторы предпочитают более молодых исполнителей.

К тому же Муслиму было сложно угодить: он был пристрастен не только к музыке (три аккорда его не устраивали, это должна была быть гармонизированная мелодия), но и к словам — ему нужен был не просто текст, а высокая поэзия.

Магомаев любил патетический репертуар, музыку пафосную, где было много нюансов и можно сначала петь пиано — вполголоса, чуть ли не шепотом, и тут же — фортиссимо, то есть громко, мощно.

Диапазон его творчества был широчайшим: на одном концерте он исполнял Глюка, Бетховена, Верди, итальянские канцоны и песни азербайджанских композиторов. Не каждому это дано — кроме Муслима, могу назвать разве что Георга Отса. Сколько другие певцы ни пытались скопировать его манеру исполнения, у них это не получалось. По этой же причине Магомаев не пользовался особой популярностью у пародистов: он был им просто не по зубам.

— Говорят, талантливый человек талантлив во всем…

— Муслим был потрясающим музыкантом — дирижером, пианистом, композитором. А друзья-художники, среди которых были Таир Салахов, Саша Шилов, Никас Сафронов, высоко ценили его живопись.

Магомаев стал самым молодым народным артистом СССР. «Популярность у него всегда была сумасшедшая»

Магомаев писал в реалистической манере, но у него было какое-то свое видение — чтобы в этом убедиться, достаточно посмотреть на портреты Моцарта, Бетховена, Верди, Чайковского его кисти. Главный упор он делал на глаза: у всех магомаевских героев они яркие, пронзительные и живые, а, например, у его Пушкина — потрясающе голубые.

— Рассказывают, что если у Муслима Магометовича возникало хоть какое-то сомнение по поводу того или иного произведения, он наотрез от него отказывался.

— Такая принципиальность в творчестве отличала его от других исполнителей. Многие великие музыканты нашего времени считали за честь знакомство с Магомаевым. К сожалению, Муслиму не удалось поработать со всеми, с кем он хотел. Например, у них мог бы получиться очень хороший дуэт с Рихтером (представляете, какой это был бы аккомпанемент!), но проект сорвался.

«О море, море! Преданным скалам ты ненадолго даришь покой…». С Тамарой Синявской, 70-е годы

— А вам довелось вместе работать?

— В театре — нет, но несколько раз они с Тамарой брали нас с женой на гастроли. Так, мы ездили и в Тулу, и в Челябинск. Помню, на одном из таких выездных концертов на стадионе во время выступления Магомаева хлынул дождь, да такой сильный — вода стояла стеной. Над Муслимом раскрыли зонтик, который его почти не защищал, поэтому к концу выступления певец весь вымок. Но ни один человек не ушел, как, впрочем, и сам Муслим. Мы часто бывали с ним и в Баку.
«МУСЛИМ ГОВОРИЛ: «АЗЕРБАЙДЖАН — МОЙ ОТЕЦ, РОССИЯ — МОЯ МАТЬ»

— В Азербайджане Магомаев, наверное, был национальным героем?

— В иерархии народных любимцев Муслим стоял, наверное, рядом с Рашидом Бейбутовым. Он написал о своей стране много красивых песен, одна из которых стала полуофициальным гимном.

Муслим Магомаев был любимым певцом Леонида Брежнева. С Леонидом Ильичом, советским композитором и дирижером Ниязи, азербайджанскими оперными певцами Лютфияром Имановым и Рашидом Бейбутовым

Да и начинал работать на сцене Бакинского оперного театра, где впервые спел Фигаро в «Севильском цирюльнике» — свою коронную партию, арию и каватину из которой впоследствии часто исполнял на своих концертах.

Муслим говорил: «Азербайджан — мой отец, Россия — моя мать». Его тянуло в Баку, но он любил и Россию, прекрасно знал ее язык и культуру. Мусульманин по рождению, он молился на православные иконы. А еще потрясающе говорил и пел на итальянском и английском, хорошо чувствовал мелодику этих языков. Я бы, пожалуй, назвал его человеком мира.

— Ему так легко все давалось?

— Чем больше усилий он прилагал, тем больший заряд жизненной энергии получал. Сочиняя новую песню или работая над картиной, Муслим ходил по квартире, как беременная перед родами. А еще в его душе всегда звучала музыка, она никогда не затихала — вместе с ним ходила, разговаривала, пила, ела.

— Муслим Магомаев и Тамара Синявская были очень красивой парой!

С первым космонавтом планеты Юрием Гагариным и его супругой Валентиной

— Муслим и Тамара идеально подходили друг другу: когда они пели вместе, сливались в единое целое не только их голоса и тембры, но и, мне кажется, дыхания. Да и чисто внешне пара радовала глаз, поскольку оба были очень яркими и какими-то не по-советски стильными.

— У них был гостеприимный дом?

— Они приглашали только тех, кого Муслим хотел видеть, с кем ему было комфортно, поэтому в их квартире никогда не собирались большие компании. Если планировался банкет, заказывались столики в ресторане. Часто это случалось после концерта. Магомаев мог спеть два отделения (а потом еще и третье, на бис!) и совершенно не устать — наоборот, приходил в какое-то особое расположение духа. Зал ревел и стонал от восторга, а работники концертного зала нервничали — им нужно было все убирать, сдавать зал, тушить свет. Тогда Муслим приглашал самых преданных зрителей в ресторан, где угощал и снова пел.

Магомаев обожал удивлять. Помню, как-то звонит: «У меня для тебя сюрприз!». Захожу — стоит маленького роста лысоватый мужичок. Муслим говорит: «Знакомься, это Робертино Лоретти!». Я чуть не упал от неожиданности, а он радовался, как ребенок: значит, удивил! Мы тогда провели замечательный вечер.

Если у него вдруг появлялась какая-то особая азербайджанская еда, которую ему привозили с его родины, Муслим непременно должен был ею с кем-то поделиться — не мог есть один. Вообще, он был совершенно неприхотлив в еде, если ему нужно было похудеть, то садился на одну отварную курицу, причем сам себе ее готовил и не поддавался соблазнам. В этом смысле он был человеком железной воли, умел держать себя в руках.

— Как все оперные певцы, Муслим Магометович был склонен к полноте?

С первым секретарем ЦК КП Азербайджана Гейдаром Алиевым и уроженцем Баку Мстиславом Ростроповичем

— Бывало, что ему нужно было сбросить несколько килограммов для съемок в кино и на телевидении. Но однажды он похудел до неузнаваемости, мы ему тогда сказали: «Муслим, это не ты!». Худоба ему не шла, как человек восточный, он должен был быть, что называется, в соку.

— О чем мечтал Муслим Магометович?

— Казалось бы, у него было все для комфортной жизни: прелестные мебельные гарнитуры, замечательная посуда, старинный белый рояль. Почетное место в доме занимали вещи великого Марио Ланца, которого Муслим обожал, даже написал о нем книгу. Он был знаком с американским поклонником Ланца, который создал в честь певца музей и помог купить эти раритеты.

Единственное, чего Магомаеву не хватало, — это большой профессиональной звукозаписывающей студии — у него дома была, но маленькая. Дело в том, что Муслим обожал записывать музыку — симфоническую, эстрадную. А как он качественно реставрировал свои собственные старые записи! Хотя был человеком без высшего технического образования, что называется, дружил с техникой: у него появился один из первых в Москве видеомагнитофонов, позже — один из первых в стране сайтов.

С дочерью Марио Ланца Элисой Ланца

«НА ОЧНОЙ СТАВКЕ ДЕВУШКА, КОТОРАЯ ЯКОБЫ РОДИЛА ОТ МАГОМАЕВА ДОЧЬ, НЕ СМОГЛА ВСПОМНИТЬ, В КАКОЙ ГОСТИНИЦЕ ПРОИЗОШЛА ИХ ВСТРЕЧА»

— Правда, что певец до последних дней общался со своими поклонниками по интернету?

— И выполнял их просьбы — он мог снять с себя последнее, чтобы помочь человеку, который тронул его своей историей. Когда он был депутатом Верховного Совета Азербайджана, чего у него только не просили. Как-то Муслим мне говорит: «Представляешь, мне написал человек, у которого в деревне не хватает какого-то силового трансформатора. Понятия не имею, что это такое, но хочу помочь». То он выискивал деньги на освещение улиц в сельской местности, то помогал пожилым и больным людям. Даже если видел, что просители хотят воспользоваться его добротой в корыстных целях, все равно не отказывал.

Популярность у него всегда была сумасшедшая. Помню, когда мы только познакомились, Муслим с Тамарой жили на Таганке, в Гончарном переулке, в небольшой квартире на восьмом этаже.

Владислав Верестников с супругой — солисткой Большого театра Людмилой Сергиенко — в гостях у Тамары Синявской и Муслима Магомаева. «Муслим и Тамара идеально подходили друг другу»

Если что-то случалось с лифтом и приходилось подниматься пешком, то на каждом этаже нам встречались поклонники Магомаева — интеллигентные мальчики и девочки с его портретами и букетами цветов. Они так не похожи на нынешнюю молодежь, которая каждый вечер собирается у памятника Муслиму в Москве — он стоит как раз напротив моих окон. Эти молодые люди садятся к монументу спиной, поют что-то свое, не имеющее никакого отношения к творчеству Магомаева. Но главное — сквернословят, пьют, курят. Думаю, Муслиму, который за всю свою жизнь не сказал ни одного матерного слова, это бы не понравилось.

— Но, между прочим, Муслим Магометович много курил!

— По нескольку пачек в день. Это было удивительно: казалось бы, человек создан Богом для пения, обладает невероятной силой воли, а не способен избавиться от никотиновой зависимости. Муслим мог бросить все, что угодно, но не курение. Иногда мне кажется, что он стремился к смерти, и курение было одним из способов ее приблизить. Он и умирал с сигаретой в зубах.

С Робертом Рождественским и Арно Бабаджаняном Магомаев плодотворно сотрудничал — специально для него поэт и композитор написали несколько песен, ставших хитами. Один из главных — «Ноктюрн»Фото «РИА Новости»

— Муслим Магометович ушел из жизни в 66 — не самый преклонный возраст…

— До 60-ти все было хорошо, а после этого рубежа с ним что-то случилось. Его ставила в тупик современная жизнь — он не понимал, почему все так изменилось. Его больно ранил тот факт, что на эстраду проникают люди безголосые, без музыкального образования. Муслим все глубже и глубже погружался в свое депрессивное состояние.

К тому же он пережил сильнейший стресс — его начали клевать в желтой прессе, клеветать на него. Придумывали какие-то истории, которых никогда не было, обвиняли в том, что он является отцом внебрачного ребенка.

— Миллионы мужчин сталкиваются с такими обвинениями, большинство из них просто не обращают на это внимания!

— Муслим был человеком чести и не мог смириться с тем, что его обвиняют в недостойном поступке, да еще и публично поливают грязью. Правда, когда ему устроили очную ставку с девушкой, которая якобы родила от него дочь, оказалось, что она не может даже вспомнить, в какой гостинице произошла ее встреча с Магомаевым.

У рояля — Муслим Магомаев, поют — народные артисты СССР Анатолий Соловьяненко и Зураб Соткилава

В общем, гнусная история! Но на Муслиме она сказалась разрушительным образом. После травли, организованной ему в прессе, он не хотел больше жить: это был его сознательный выбор, и организм сам переключился на режим самоуничтожения.
«В МАГОМАЕВЕ ОЧЕНЬ СИЛЕН БЫЛ ДУХ ПРОТИВОРЕЧИЯ»

— В это же время Магомаев решил уйти со сцены — у него начались какие-то проблемы с голосом?

— На мой взгляд, его уникальный голос до конца дней звучал так же, как и раньше, но тут нужно учитывать характер Муслима — он был максималистом, даже минимальные, незаметные для постороннего уха изменения в голосе могли стать причиной его решения. В то время он часто повторял: «Хочу, чтобы меня запомнили молодым!».

Тамара Синявская и Муслим Магомаев были одной из самых красивых пар оперной и эстрадной сцены

К тому же в Магомаеве очень силен был дух противоречия: все уговаривали его остаться, вот он и решил сделать наоборот. Обычно, если Муслиму говорили, что у него высокая температура и красное горло, поэтому надо лежать в постели и пить горячий чай, он пил воду со льдом и выходил на сцену. Кстати, бывали случаи, когда он давал концерты с ангиной, и это никак не сказывалось на его вокальных данных. У него был уникальный голосовой аппарат.

— В последнее время вы с Муслимом Магометовичем виделись?

— К сожалению, за год до смерти он перестал с кем-либо общаться. Пока мог ходить, мы с ним много гуляли и беседовали обо всем на свете

Любимец Муслима Магометовича и Тамары Ильиничны пудель Чарлик ушел вслед за хозяином через несколько недель после его смерти. «Тамара — очень сильный человек, поэтому, к сожалению или к счастью, в нашей поддержке не нуждается»Фото Александра ЛАЗАРЕНКО

. Но потом началась декомпенсация сердца — оно перестало выводить жидкость из организма, результатом чего стали отеки и проблемы с ногами, к тому же был защемлен седалищный нерв… Муслим испытывал адские боли. Помню, как он говорил: «Не пойму, как я сейчас вообще стою, — ноги печет огнем, кажется, что они отваливаются».

Муслим не хотел, чтобы кто-нибудь, включая самых близких людей, видел его в таком состоянии. Из-за этого даже «скорую помощь» не вызывал. Они с Тамарой вызвали врачей только один раз, когда ему стало совсем плохо, но спасти его уже было нельзя. Муслим вообще панически боялся больниц и поликлиник, мечтал умереть дома — так и случилось. Его не стало 25 октября 2008 года рано утром, между четырьмя и шестью часами утра, врачи поставили диагноз: левосторонний ишемический инсульт.

— Наверное, вам Муслима Магометовича очень не хватает?

— В снах мы по-прежнему дружим. Правда, когда я пытаюсь его обнять, он всегда говорит: «Не надо, меня нет — я умер». И в этом тоже я вижу заботу обо мне: обнимать во сне мертвого человека всегда считалось плохой приметой. У меня дома хранится много его подарков, которые постоянно о нем напоминают.

— А вы сейчас поддерживаете Тамару Ильиничну?

— Тамара — очень сильный человек, поэтому, к сожалению или к счастью, в нашей поддержке не нуждается. Мы все меньше и меньше видимся, хотя живем в одном доме. После смерти Муслима она ушла глубоко в себя. Думаю, ей очень его не хватает, ведь муж был для нее настоящим другом, поддержкой и опорой.

Людмила ГРАБЕНКО