Муслим Магомаев — В объятьях музыки
/
Впервые он решил заглянуть в недра музыки, когда разобрал скрипку, доставшуюся от деда. Но загадочного гнома Амати, который прятался внутри инструмента, мальчик не обнаружил
Все домашние, когда с благоговением говорили об инструменте, подаренном дедушке Муслима в честь окончания Горийской семинарии, упоминали какого-то Амати, находившегося под декой. И какого же было разочарование будущего певца, когда никого в таинственных «внутренностях» не оказалось. Лишь фамилия знаменитого мастера, начертанная чернилами. «Игрушки разбирать интереснее», — подумал тогда мальчик. Родственники чуть не потеряли дар речи, когда узнали об этом поступке. Скрипку склеили и строго-настрого запретили впредь проявлять подобную любознательность в отношении музыкальных инструментов. Да и исследования прочих механизмов не поощряли.
Муслим Магомаев в детские годы был тем еще мастером. Почти все игрушки ждала одна и та же участь после того, как произносилась фраза: «Что же там внутри?» Но это был, так сказать, безопасный вариант. Муслим любил еще всякие опыты с электричеством. Бабушка Байдиполь боялась прикасаться к металлическим предметам: вдруг внук вновь неправильно подключил провода и ее ударит током. Опасения оказались не напрасными — однажды бабушку таки «дернуло», когда она взялась за железную кровать.
Все эти забавы он предпочитал музыкальным занятиям. Однако дело было не в том, что мальчик не любил музыку. Так, свою первую мелодию он сочинил в пять лет. Позже из нее родилась песня «Соловьиный час» на стихи Анатолия Горохова. Как и любому ребенку, Муслиму была чужда монотонность ежедневных упражнений.
«Особенно невзлюбил Баха, эти его постоянные секундные интервалы, механику мелизмов, молоточковые каскады, — вспоминал Магомаев. — Самому подбирать красивые созвучия было интереснее, чем играть чужую музыку. Бах стал пыткой для меня. Я прятал ноты, делал вид, что потерял. От Баха мне еще больше хотелось на свободу — к нашим захватывающим дворовым баталиям».
Тогда неимоверно популярен был фильм «Тарзан» с Джонни Вайсмюллером в главной роли. Все мальчишки стремились подражать человеку-обезьяне, ловко взбираясь на самые высокие деревья и издавая оттуда знаменитый тарзаний крик.
Однажды, правда, это закончилось плачевно — Муслим упал и сломал руку. Ее тут же заключили в гипс и запретили даже шевелить ею. Ох, и нелегко было выполнить данное предписание, но мальчишка старался вести себя тише воды, ниже травы. Как оказалось, зря. Рука срослась неправильно, и ее пришлось снова ломать — под наркозом. «Мне не сказали о предстоящей операции. В больницу, можно сказать, заманили обманом. А когда происходила вся эта процедура, то мне снилось, что перекатываюсь в бочке с гвоздями», — рассказывал певец многие годы спустя.
МУШКЕТЁР СО СМЫЧКОМ
Рука в гипсе давала отдых от разных обязанностей. Однако мальчик не очень-то был рад этому, ведь из-за травмы он не мог играть на фортепьяно, с которым подружился лет с четырех.
Особенно нравились ему, как уже было отмечено выше, разные импровизации. В 1949 году в родном Баку Муслим поступил в музыкальную школу, в которой с удовольствием занимался.
Взрослые же, стремясь обуздать буйный нрав мальчишки, еще более сгустили краски, предупредив: «Будешь носиться сломя голову— еще раз повредишь руку, и она уже нормально не срастется. И ты никогда не будешь пианистом!»
О мечте стать Тарзаном пришлось забыть. Более безопасную, но не менее эмоциональную игру подарила другая кинокартина — музыкальная комедия «Три мушкетера». В этих битвах верной шпагой Муслима был музыкальный предмет — смычок от той самой дедовской скрипки Амати.
Интересно, что другом-конкурентом по дворовым играм был еще один известный деятель азербайджанского искусства — По-лад Бюль-Бюль Оглы, который написал музыку и сыграл роль Теймура в советском боевике Юлия Гусмана «Не бойся, я с тобой» (1981). Всем запомнилась песня «Как жили мы, борясь» и эпизод, когда главный злодей говорил: «Как он поет! Еще немного — и я не смогу его убить». Великолепным голосом Полад отличался и в детстве — Муслим да и остальные ребята проигрывали ему в состязании по «крику Тарзана». И именно при содействии Магомаева Бюль-Бюль Оглы отправился в Москву, а его голос «лег на микрофон» Всесоюзного радио.
Возвратимся, впрочем, ко взрослым, которые любили сгущать краски. После смерти отца воспитанием Муслима занимался его родной дядя Джамал, который в те времена занимал высокие посты, в частности пост заместителя председателя Совета министров Азербайджана. Несмотря на принадлежность к элите, жить мальчика приучали скромно.
«Мне четко показали грань между «хочу» и «необходимо». Считаю, что дядя поступал правильно, — говорил позже Магомаев. — О карманных деньгах я читал только в книжках. Если у меня оставалось что-то от школьного завтрака, я спрашивал разрешения истратить эти копейки на мороженое. Одевали меня так, чтобы было не модно, а чисто, прилично и скромно».
В своей книге «Любовь — моя мелодия» Муслим Магометович писал о том, что в детстве не раз сетовал на строгость дяди, на то, что Джамал его не любит. И только к концу жизни понял, что дядя относился к нему как к сыну. А тогда… С удовольствием разрешил себя похитить.
ПОХИЩЕНИЕ ВЕКА
«Злоумышленницей» оказалась родная мать Айшет. Она была актрисой с многоплановым амплуа, к тому же пела и аккомпанировала себе на аккордеоне. Ее охотно приглашали на гастроли в провинцию. Из-за таких туров Айшет подолгу не видела сына. Вполне естественно, ее устраивало, что Муслим живет у дяди. Но однажды она решила забрать сына с собой. Мама знала, что бабушка против: мол, мальчик уже привык жить у дяди. Поэтому был придуман «коварный» план. Айшет сказала: «Хочу, чтобы Муслимчик проводил меня». А для того чтобы совершенно усыпить бдительность бабушки, взяла в сопровождающие домработницу Марию, которая, как оказалось, являлась участницей похищения.
Втроем они вошли в вагон, положили багаж. И тут Мария говорит: «Пойду куплю мороженого». Время шло, а домработница не возвращалась. Прозвенел звонок, и поезд тронулся. Так мать и сын отправились в Вышний Волочек Тверской области, где Айшет работала в театре. Именно в этом городке, как признался позже Муслим Магометович, зазвучал для него сердечный напев России.
В Волочке девятилетний мальчик продолжил занятия в музыкальной школе. Там его преподавательницей оказалась Валентина Шульгина. Кроме работы в школе она еще подбирала музыку для театральных постановок, а также руководила хором. «Благодаря Валентине Михайловне я буквально влюбился в театр. Помню, когда она оформляла спектакль «Анджело» по Пушкину, я сидел в оркестровой яме и млел от счастья: музыка, шорох кулис, особый пыльно-сладкий театральный запах», — вспоминал о том времени Магомаев.
Муслим с товарищами взяли почтовую коробку, сделали из нее сцену. Изготовили марионеток и поставили десятиминутный спектакль «Петрушка». Все было как в настоящем театре, даже продавались «билеты», которые публика приобретала за «деньги» — фантики от конфет.
В Вышнем Волочке Магомаев прожил год, но теплые воспоминания об этом времени хранил всю последующую жизнь. И из разных уголков страны писал письма Шульгиной: «Дорогая Валентина Михайловна, как видите, я не из тех, кто забывает любимую учительницу и любимого человека. Поверьте, я всегда помню о том, что вы для меня сделали… Я по-прежнему с грустью вспоминаю Волочек. Не знаю, почему он так запал мне в сердце. Есть города и лучше, а так тянет к вам».
«Я МЛЕЛ ОТ ТЕАТРА — ОТ ШОРОХА КУЛИС, ОСОБОГО ПЫЛЬНО-СЛАДКОГО ЗАПАХА ЗАЛА»
Однако сильнее всего была тяга к пению. Еще перед отъездом в Волочек Муслим выступал вместе со школьным хором. А еще с удовольствием исполнял партии высоким голосом, например «Моя лилипуточка» из фильма «Новые приключения Гулливера» (1935). Но больше всего его впечатлила картина о великом исполнителе «Молодой Карузо» (1952) с Эрманно Ранди и Джиной Лоллобриджидой в главных ролях. Озвучивал главного героя Марио Дель Монако — один из лучших оперных теноров XX века. Восторгу мальчика не было границ: «Разве можно петь так изумительно?!»
Муслим стал петь каждый день, правда, наедине — выступать при посторонних он еще не отваживался. Ждал, когда опустеет школа, и лишь тогда начинал свои вокальные упражнения. Но вскоре появился первый слушатель — вахтер дядя Костя.
В14 лет у Магомаева оформился голос — баритональный бас. Скоро о том, что Муслим хорошо поет, узнала вся школа, и его сделали вокальным иллюстратором. Но если учителя и одноклассники восхищались талантом юноши, то вот родственники это особо не приветствовали. Дядя Ниязи, дирижер, заявил прямо: «Рано тебе еще петь».
Но запрет был тут же нарушен. Муслим пошел в клуб моряков в самодеятельность. Прослушав молодого человека, директор удивился: «С таким голосом и к нам?!» Ма-
гомаев только пожал плечами: «А что мне делать, когда петь на профессиональной сцене не разрешают?»
Узнав о том, что племянник пошел в клуб моряков, Ниязи сдался: «Хорошо. Пойдешь к преподавателю вокала». Учить Муслима стала лучший педагог консерватории — Сусанна Микаэлян, которая выработала свой «стимул» для подопечного. «За каждый удачный урок Сусанна Аркадиевна угощала меня цукатами из арбузных корочек, которые делала сама. Просто пальчики оближешь! Правда, хоть я и любил сладкое, но занимался с удовольствием и без конфет».
СОЛЯНАЯ ДИЕТА
Однажды в Баку приехала труппа Большого театра из Москвы. И одной из оперных прим решили показать юного Муслима. Она его прослушала, но никакого восхищения не продемонстрировала: «Мальчик с хорошим голосом и не более». После такого вердикта покровители молодого певца засомневались: а окончательно ли у него сформировался голос, может, подростковые мутации продолжаются?.. В итоге решили показать Муслима доктору.
Как-то дядя Джамал сказал: «Собирайся, я еду в Москву и беру тебя с собой. Я тут в газете прочитал о Петрове, специалисте по голосовым связкам. Отправишься к нему».
После осмотра врач, улыбаясь, произнес: «Ну-с, Муслим ибн Магомет Магомаев, очень даже недурственно. Да просто здорово!»
— «Что мне теперь делать, доктор?» — «А вы хотите петь?» — «Да!» — «Так пойте».
Тогда же Муслим решил записать звуковое письмо — самому себе на память. Узнал, что студия, предоставляющая такие услуги, находится на улице Горького. Там исполнил неаполитанскую песню «Не забывай меня».
Директор студии Петрушан-ский буквально подпрыгнул от восторга: «И вы еще говорите, что непрофессионал?!
Вы должны учиться в Московской консерватории.
Я обещаю дать послушать запись нужным людям».
На слабые возражения Магомаева, что у него денег мало для жизни в советской столице, Петрушанский предлагал потерпеть, затем, мол, все обязательно наладится. Муслим уже жил один в гостинце — дядю отозвали в Баку, поэтому мог рассчитывать только на себя. В Москве были какие-то родственники, но гордость не позволяла к ним обратиться.
«ЗА КАЖДЫЙ УДАЧНЫЙ УРОК ПРЕПОДАВАТЕЛЬНИЦА УГОЩАЛА МЕНЯ ЦУКАТАМИ ИЗ АРБУЗНЫХ КОРОЧЕК»
Он переехал в более скромный отель «Нева», но экономии не получилось. Молодой человек думал, что телефонные переговоры — услуга бесплатная, поэтому вел долгие разговоры с Баку. Когда же ему предъявили крупный счет, пришлось расстаться со значительной частью оставшихся на руках денег. И средств осталось копейка в копейку, чтобы оплатить проживание.
Еду купить было не за что. Предыдущие постояльцы оставили после себя лишь соль. Ею и питался — макал палец и запивал водой. Так и дождался срока, когда нужно было идти к Петрушанскому за ответом. Но там ждало разочарование: «К сожалению, сказали, что в консерваторию тебе не надо. Возвращайся в Азербайджан».
В Баку все неприятности забылись, а тут еще пришла любовь… Ее звали Офелия, она тоже училась певческому мастерству. Начались романтические встречи. Магомаев подумывал о женитьбе. Об этом думали и его родственники, но совсем по-другому. Они хотели помешать поспешному союзу, даже паспорт спрятали у соседки. Но Муслим документ вернул, и они с Офелией тайно расписались. Потом уже всех поставили перед фактом. На это бабушка сказала: «Хочешь быть самостоятельным? Пожалуйста, попробуй. Но если будет плохо, не плачься — мы не поймем». И молодой супруг переехал жить в дом жены.
Тогда же Магомаев устроился на работу в Ансамбль песни и пляски Бакинского округа ПВО. В этом коллективе хорошо платили. Но военному комиссару Мамедову не давали покоя цифры в расчетной ведомости, и он захотел сэкономить на Магомаеве — призвать на срочную службу, тем более что возраст подошел. Конечно, гораздо выгоднее выдавать три рубля на папиросы солдату, нежели двести — штатному сотруднику.
Выручило… ухо. В детстве после кори у Муслима случилось осложнение, после которого барабанная перепонка в левом ухе практически исчезла. Врачи, которые в этой ситуации были за молодого певца, сразу же ухватились за эту возможность: «Ты же команду не услышишь!» И в военном билете написали: «Невоеннообязанный в мирное время. Годен к нестроевой службе в военное время».
ФИГАРО И ГЯЛИН
Потом Магомаева уговорили стать артистом Грозненской филармонии. Вместе с ним в Чечню поехала и Офелия. Но золотые горы, которые обещали певцу, так и не выросли. Директор филармонии был тем еще выжигой: платил деньги от случая к случаю, да еще требовал, чтобы артисты выступали и на сцене, и на летних площадках, и в аулах. В одной из поездок на видавшем виды автобусе «Кубань» Магомаев впервые потерял голос. Чтобы его вернуть, попросили помощи у специалистке по иглоукалыванию. Через две недели Муслим снова пел. Однако Офелию это не обрадовало. Она сказала, что так жить больше не может, и уехала в Баку к родителям. Позже вернулся и Магомаев. Он уже тогда хотел расстаться с женой, но, узнав, что она беременна, решил с разводом повременить. Однако рождение дочери Марины не уберегло семью от распада.
НА СВОЕЙ СВАДЬБЕ ОН ВЕЛЕЛ ОТКРЫТЬ ОКНА РЕСТОРАНА, ЧТОБЫ СПЕТЬ ДЛЯ ПОКЛОННИКОВ
Летом 1962-го Магомаева вызвали в комитет комсомола и сказали, что он вместе с группой артистов командируется на Всемирный фестиваль молодежи и студентов в Хельсинки. После поездки на финскую землю первый секретарь ЦК ВЛКСМ Павлов наградил медалями наиболее отличившихся, в числе которых оказался и Магомаев. А журнал «Огонек» напечатал заметку с фотографией «Юноша из Баку покоряет мир».
Однако настоящий триумф пришел к певцу в марте 1963 году на заключительном концерте Декады культуры и искусства Азербайджана. Магомаев потряс публику исполнением «Бухенвальдского набата», а потом и вовсе взорвал каватиной Фигаро — сначала по-итальянски, затем на бис по-русски.
30 марта в газетах напечатали информацию ТАСС: «Самый большой, можно сказать, редкий успех достался Муслиму Магомаеву. Его великолепные вокальные данные, блистательная техника дают основание говорить, что в оперу пришел богато одаренный молодой артист».
Дальше последовали сольные концерты, съемки в фильмах, победы на международных музыкальных конкурсах, выступления на лучших сценах мира — например, в знаменитой «Олимпии» в Париже. Страна буквально боготворила певца. Стоило конферансье произнести: «Выступает Муслим…» — и следующие слова буквально тонули в овациях.
В 1972 году на концерте он познакомился с той, с которой не расставался до самой смерти. Поэт Роберт Рождественский подвел к Магомаеву молодую женщину. «Муслим», — назвал он себя. «И вы еще представляетесь?» — удивленно ответила она. Это была Тамара Синявская. В то время Тамара Ильинична была замужем, но любовь к Магомаеву была сильной, и она развелась. А 23 ноября 1974 года Муслим и Тамара расписались. Свадьбу сыграли в московском ресторане «Баку», под окнами которого собралось несколько сотен его поклонников. Жених распорядился открыть окна и пел для них около часа. Этот импровизированный концерт аукнулся певцу — он два месяца лечился от бронхита.
«Я коренная москвичка, но меня приняли в Азербайджане как гялин, то есть невестку республики. Поскольку Муслим — сын всего Азербайджана, то я — невестка всего Азербайджана», — говорила певица.
…В шесть утра 25 октября 2008 года Тамара Ильинична вызвала «скорую» — Муслим Магометович потерял сознание. Врачи примчались через пять минут. Но в 6.49 сердце сына двух стран — Азербайджана и России — остановилось.
«Самая яркая страница за последние полвека захлопнулась, — сказал Иосиф Кобзон. — Единственное утешение — это записи песен. Тем, кто его знал, они будут напоминанием о великом таланте, а для тех, кто не знал, станут открытием его одаренности…» ■
СВЕТЛАНА КОЦЮБИНСКАЯ
| Комментарии: |
Добавить комментарий